[PMR]

На лицах воинов отразилась бешеная жажда мщения. Но как отомстишь, если некому мстить? Постельник собрал* ся было проломить голову мальчишке, которого он по-прежнему держал перед собой на коне, однако этот порыв был слишком унизителен для высокой души рыцаря. «В чем виновато дитя?» — сказал он себе и остановил уже занесенную руку, привычную сражаться лишь с достойными врагами.

В эту минуту из зарослей вышла и приблизилась к всадникам сгорбленная, одетая в лохмотья старуха с трясущейся головой, закутанная так, что видны были одни глаза.

— Смилуйся, ясновельможный! Отдай ребенка! — прогнусавила она, ковыляя к постельнику и стараясь придать своему голосу женскую напевность.

— Отец! Отец! — вскричал мальчик, пытаясь соскочить с коня.

— А! Удалец! Добро пожаловать! — воскликнул постельник, искавший только выхода для своего гнева.

Схватив шестопер, висевший на седельной луке, он обрушил его на голову мнимой старухи. Гайдук судорожно выпрямился, схватился за темя руками и упал замертво.

Сейчас же, как по волшебству, человек двадцать разбойников, вооруженных длинными пиками, одетых по-крестьянски, но с павлиньими перьями на шапках, со всех сторон бросились на отряд постельника, восклицая: «Смерть им! Смерть!»

После гибели двух воинов при постельнике оставались только раненый хорунжий Лука, письмоводитель Иоргу и шестеро знатных юношей, сопровождавших боярина в Польшу для знакомства с нравами и обычаями зарубежья; все они, однако, были вооружены до зубов и горели желанием добыть ратной славы перед лицом столь опытного бойца, как постельник, от которого зависело теперь все их будущее.

Сам же постельник, человек хожалый и езжалый, являл собой образец воина времен Мирчи, Штефана, Цепеша. Отвага без коварства была для него все равно, что мясо без соли или обед без вина. Он понимал, что разбойники многочисленнее и, благодаря знанию местности, сильнее его отряда. К тому же его спутники были утомлены долгой дорогой. Вот почему Шарпе не стал биться, а загремел своим зычным голосом:

— Постойте, ребята! Сговоримся по-хорошему!